Одежда коѓена и всеоружие Божие
Из нашей недельной главы мы знаем, что у коѓена есть восемь одежд, которые распределяются мудрецами в семь разных групп. Здесь надо сделать замечание, что, вообще, еврейская каббалистическая традиция видит мир разделённым на семь разных слоёв, на семь уровней бытия.
Если мы совершим небольшой исторический экскурс, мы вспомним, что Авраѓам (благословенной памяти наш Праотец) в своё время отослал сынов наложниц подальше от себя и дал им некие подарки. О том, что это за подарки, существует много разных мнений. Одни говорят: «Денег им дал». Другие говорят, что отдал им нечистую часть мистического (эзотерического) знания, то есть знания о нечистом мире. Не для того, чтобы они стали нечистыми, вовсе не для того. (Так, как современный вирусолог изучает вирусы, в основном не для того, чтобы вирусы создавать, а для того, чтобы вирусам противостоять). Авраѓам, зная, что те его сыны, его потомки, которые будут отосланы от него далеко, будут сталкиваться постоянно с миром нечистых сил, бесов, духов, духов умерших и так далее, снабдил их особым знанием, как с этими силами справляться. Научил их многим вопросам мироустройства для того, чтобы они в материальном мире могли существовать. В этом нет какого-то презрения. До времени Авраѓам отдал всё Ицхаку. Но мы верим, что всё человечество будет собрано, и Господь говорит, что всякое колено поклонится Ему. То есть нет сегодня народов некачественных и качественных, и Бог хочет поклонения Себе всех народов. Но тогда, до времени, потомки Авраѓама были, скажем так, в некоторых тепличных условиях. От Ицхака подальше были отосланы другие дети Авраѓама, чтобы Ицхак мог возрастать в праведности. А те получили подарки нечистоты. Отсюда очень много знания, которое сохранилось в Индии, на Тибете и так далее. Эти знания, согласно еврейской традиции (мы сейчас не говорим о позиции науки, мы говорим о традиции), сохранялись у этих народов из того, что было передано Авраѓаму. И отсюда у древних народов, в Индии возникло такое понимание, как страшное санскритское слово ча́кра. Чакра или энергетический центр человека, колесо – на индийском, на санскрите. Просто «колесо», то есть уже не так страшно.
И коѓенские одежды, согласно еврейской традиции, тоже сопоставляются с семью слоями мироздания, семью центрами реальности, и каждый слой работает по-своему. В послании к Ефесянам (6:11-17) Павел тоже говорит о семи одеждах. Напомним, что у коѓена было восемь одежд, но меи́ль (плащ) и кто́нет (рубаха) объединяются в одно – верхняя одежда. И поэтому можно говорить о семи одеждах. Павел тоже называет семь одежд верности: пояс истины, броня праведности, обувь – готовность благовествовать, щит веры, меч – Слово Божье, шлем спасения и молитва. И мы попытаемся пройтись по коѓенским одеждам и понять, для чего они такие, что они конкретно делают, и, соответственно, составить себе представление о дресс-коде, о котором говорит Павел, – о военной амуниции воина той брани, к которой мы все призваны.
Но мы начнём в историческом порядке с одежды коѓена, и каждый элемент одежды будем рассматривать в свете еврейской традиции и в свете описания Павла, то есть в христианской традиции.
Самая верхняя одежда человека – это стяжной кидар (мицне́фет), своеобразное подобие кипы или маленькой чалмы. Он находится на макушке коѓена – самом, можно сказать, важном, самом высоком месте в теле человека.
Опять сделаем небольшое отступление. Талмуд говорит, что описание одежд коѓена не зря идёт сразу следом за описанием жертвоприношений. Это написано так для того, чтобы научить нас, что коѓенские одежды тоже искупают, как и жертвы. Облачившись в эти одежды и смирив себя, приведя себя в состояние, соответственное этим одеждам, коѓен искупает свои какие-то качества и одновременно искупает качества всего народа. Очень важно понимать, что коѓен гадоль не сам по себе входит в Святая Святых. С ним обязательно фигурально входит весь народ. Духовно он предстоит за весь народ. В Храме нет личности коѓена, нет никаких частных элементов, он не сам по себе, он себе не принадлежит. Он, с одной стороны, – посланник народа перед Всевышним, а, с другой стороны, он – посланник Всевышнего перед народом. В нём встречается Божественное и человеческое. Войдя в Святая Святых, он становится Богочеловеком, как прообраз Йешуа, и для него это было возможным в моменты озарения и Божьей милостью, благодаря существованию Святилища. И поэтому всё, что искупает коѓен, искупает и народ. Это ответ многим нашим оппонентам, которые говорят: «Как праведностью одного могут спасаться многие?» Вот, сам иудаизм (трактат Зевахим Талмуда) говорит о том, что коѓенские одежды искупают. То есть, когда коѓен гадоль входит в Святая Святых, происходит искупление народа через праведность, которую достигает при встрече с Творцом один конкретный коѓен гадоль. И вот, мы сейчас будем рассматривать одежду и качества, которые она искупает, согласно Талмуду (трактат Зевахим, 88 лист, 2 страница).
Самая верхняя одежда, как мы сказали, мицне́фет – это макушка. Согласно Талмуду, она искупает такие качества как гордость, высокомерие, грубость, пренебрежение к другим. Самая высокая часть обмундирования, которое описывает Павел в послании к Ефесянам, – это шлем спасения. Почему спасение – это шлем? Почему спасение – это не броня, не штаны, а шлем? Шлем на голове. И спасение возвышается над нами, как перо над шляпой гусара. То есть спасение – это наша надежда, наше упование, наше продолжение в мире грядущем. Духовный наш человек, который намного выше нас находится, он уже человек спасённый и уже обитает в грядущем мире. И символ этого обитания, как шлем, находится над нами. И поскольку мы спасаемся не собственной праведностью, поскольку мы верим в милость Всевышнего, имея своё спасение, то спасение стоит в противовес гордости, в противовес пренебрежению другими людьми. Ибо если Бог проявил к нам Свою любовь и подарил нам это спасение, то мы должны двигаться к другим и спасать их, потому что дар этот мы заслужили не красотой своей, не умом своим, не, упаси Бог, богатством своим, а только Его милостью. И, любя Его, уповая на Него, мы готовы и рады будем, чтобы Бог поделился этой милостью с другими. И спасение, как перо, – это украшение, упование. И это упование движет нами в мире. Это основание для наших отношений со Всевышним. У коѓена – это стяжной кидар (мицне́фет).
Немного ниже у коѓена идёт циц. У многих царей было такое украшение. Оно свисало со лба до переносицы. В книге Шмот (28:36) написано: «Сделай себе полированную дощечку из чистого золота». Вопрос в том, как можно из золота сделать дощечку? Я с этим спорить не буду, но общий смысл понятен: сделай небольшую плоскую пластину из чистого золота, на которой было написано имя. Это духовный центр в человеке: он отвечает за мысли, за разум, за то, о чём мы думаем, за образ наших мыслей. И, соответственно, этому мы можем уподобить молитву, о которой говорит Павел. Наш разум, облачаясь в молитву, постоянно начинает обращаться ко Всевышнему. То есть мы знаем, что мысли наши – это так называемый внутренний диалог, внутренняя болтовня, её очень трудно остановить и очень трудно управлять. Далеко не всегда получается отследить, какая мысль к нам приходит в голову. И Тора предупреждает: «Берегись, чтобы не закралась к тебе мысль». Правда, Тора говорит о мыслящем сердце, но сегодня мы говорим о разуме, о том, что есть в голове. Этот разум сильно отличается от сердца. Мы разумом можем понять, что курить вредно, и всё же курить. Разумом мы можем понимать, что гнев – это грех, и он вреден для нас, а сердце при этом может быть полно гнева. Сердце и разум не всегда идут в ногу, если можно так сказать. Разум знает, как правильно, а сердце не всегда этому соответствует. Разум уподобляется устам, потому что уста следуют за разумом, уста часто следуют за головой, а не за сердцем. И только когда в сердце есть избыток, когда сердце уже переполняется (что мы можем сказать в гневе, того мы не скажем в простой речи), тогда уста начинают говорить от избытка сердца. Когда нет избытка сердца, то звучит вот эта внутренняя наша головная болтовня.
И вот здесь как бы облачить разум в молитву – это первое начало. Потом мы можем говорить, что есть такое понятие, как сердечная, внутренняя молитва. Она очень важна. Непрестанная молитва в сердце – это когда мы действительно пытаемся сосредоточиться на сердце, молиться Всевышнему. Это исихастская практика (отшельническое монашество анахоретов-молчальников), очень древняя практика у христиан, которая сегодня, к сожалению, почти забыта. Но попробуйте, думая о сердце, как бы положив своё «я» в собственное сердце, молиться, и вы почувствуете в сердце тепло, и, как ни странно, можете сладость в сердце почувствовать от этого, когда уста ваши будут славить Бога от избытка сердца.
Но здесь мы говорим о дисциплине воина, о самом начальном облачении. И поэтому, прежде всего, разум облечь, дать правильное понимание хотя бы на уровне разума. И в этом смысле как бы золотая табличка на лбу Аѓарона отвечает за дерзость и за стыд, за умение себя сдерживать, за умение сохранять человеческий вид. На английском говорят: «Потерять лицо», – и на русском сегодня говорят: «Потерять лицо». В Йирмеяѓу (3:3) мы читаем, что у тебя был лоб блудницы, то есть образ мыслей блудный. Сам даже разум уже как бы не различал доброе и злое. Как бы у неё был блуд написан на лбу, то есть даже уже не только сердце развратилось, но и мозг. И, согласно Талмуду, эту грубость, дерзость искупает элемент одежды коѓена, который называется циц, или вот эта полированная табличка. Она смиряет мысли человека, направляя их в молитву и заставляет этот внутренний диалог наш, который мы всё время не можем забить, обратиться ко Всевышнему.
Следующая одежда – это меч или эфод. Эфод – это то, какие ценности мы себе выбираем, какие цели мы ставим для себя и для мира вокруг нас. Каждый из нас в какой-то степени коллега Творца. Мы изменяем реальность вокруг себя. Может, нам только так кажется, но мы, будучи созданы по образу и подобию Божьему, содержим в себе и творческую силу, которая проявляется в том, что мы делаем. И меч, который Павел сравнивает со Словом Божьим, и эфод как знак управителя, наша речь, которой мы говорим (ведь мы управляем людьми, общаемся с ними словами, мы проявляемся в реальности прежде всего словами), – это и есть наше творческое начало. И, когда мы проповедуем Слово Божие, мы проповедуем Слово Божие живое. То есть Бог не сказал уже всё и закрыл Свою Книгу, Он может говорить через нас. Мы призваны Его Слово проводить в жизнь, Его Слово повторять людям. Еврейский народ называют народом книги. Но это не совсем так, потому что сама Тора заповедует: «Расскажи сыну, повторяй сыну, скажи. Сын спросит, а ты расскажешь». Это заставляет наше творческое начало, наше слово, не повторять ему, не цитировать ему стихи (почему-то в христианском мире принято общаться цитатами), а рассказать своими словами, чтобы он слышал голос отца, голос матери и понимание отца, понимание матери, чтобы он мог сказать: «Это Бог отца моего». Не каких-то там древних людей, которые записали Тору, а Бог отца моего, потому что вот мой отец своими словами об этом рассказывает. И, когда мы обращаемся к другим людям, когда мы несём благовестие (а именно благовестием мы изменяем мир), в этом наше сотворчество с Богом. Мы тоже должны стараться говорить своими словами, учиться вкладывать своё понимание. Нас, таких разных, призвал Всевышний на служение для Сына Своего, чтобы мы, такие разные, так по-разному проповедовали Его Слово.
В иудаизме считается, что эфод искупает идолопоклонство. Мы должны понимать, какого Бога мы проповедуем, ради каких ценностей мы строим мир. Мы можем открывать что-то новое в исследованиях мозга, в исследованиях космоса, в исследованиях недр Земли или моря. Но мы должны понимать, что при этом мы служим Богу, мы открываем Его мироздание, даже рассказывая о каких-то новых открытиях. Вот недавно сотни новых видов морских животных были обнаружены в Антарктиде. Можно об этом говорить во славу науки, во славу той экспедиции, которая организовала это исследование. А можно говорить об этом во славу Всевышнего, Которого, сколько бы ни открывали мир, мы открываем всё в новых и новых творениях. И увидеть там прозрачных рыб или прозрачных раков, и многие другие чудеса, и восхититься, и сказать не только: «Как велики Твои дела, Всевышний!», но и: «Как малы Твои дела, Всевышний. Насколько маленьких и, казалось бы, живущих в очень узком ареале животных Ты сотворил, и как Ты о них тоже заботишься!» И вот это творческое поддержание связи со Всевышним должно напомнить, что мы не себя несём в своё творчество, не себя привносим в мир через своё творчество, через своё творческое начало, через всё, что мы делаем. Мы как бы фильтр не для своего, стекляшка красивая, избранная не для того, чтобы через неё своё осветить; мы особенные не для того, чтобы свою особенность открывать, но через свою особенность открывать другие грани Всевышнего.
Ѓошеа говорит (3:4): «Вы остались без жертвы, без жертвенника, без эфода, без терафима». То есть эфод (как терафим в язычестве) обеспечивает связь нашего творческого начала, восхождение нашего творческого начала ко Всевышнему. И всё, что мы творим: пишем ли мы музыку или стихи о любви, они тоже могут прославить Бога, который научил нас так любить. Я когда-то думал, что могу любить только себя одного. Потом вдруг я встретил женщину, которую полюбил, и обнаружил, что уже можешь кого-то другого любить. Потом рождается ребёнок, и ты думаешь: «Вот это вот сопливое существо, и никого в мире не полюблю уже больше него». Потом вдруг выясняется, что есть место для ещё одного, ещё одного, ещё одного. А потом уже, может быть, и внуки пойдут, и место не кончается. Бог даёт нам бесконечную любовь и творческую силу, бесконечную для того, чтобы во всём – в новой открытой рыбке, в новом выведенном виде роз, мы проявляли Его славу.
Следующая одежда – это хо́шен (нагрудник), броня справедливости или праведности. Слово, которое здесь употреблено в греческом языке, оно, можно сказать, как кольчуга, сплетено из справедливости и веры. И вот эта кольчуга – такая броня, в которой справедливость и вера только вместе могут существовать, потому что именно верой задаётся понятие справедливости. Справедливость (праведность) не даёт нам склониться в неправильную сторону. Будучи наделены Духом, мы видим общую картину, и поэтому мы можем поступать праведно и справедливо во всех своих делах. То есть можно сказать, что речь здесь идёт о правильности и порядочности, честности перед Всевышним. И, будучи честными перед Всевышним, праведными и, более того, оправданные самим Всевышним через Сына, мы становимся как за бронёй, неуязвимы для всего. И еврейская традиция тоже говорит, что хо́шен (нагрудник) исправляет суд, исправляет суды, приговоры и так далее. Мы знаем, что есть такой прокурор – сатан, который постоянно ходит и говорит: «А праведен ли этот человек? Готов ли он? Давайте проверим!» Он – такой извечный краш-тестер. Краш-тест – это тест на поломку, то есть попытка сломать предмет, чтобы проверить его. Вот, сатан пытается нас сломать, а у нас – броня, и даже хорошие противотанковые снаряды нас не берут. Броня наша будет крепче танка «Меркава́», если мы обращаемся в праведность, потому что праведник защищается Всевышним. И праведность эта проявляется не через то, что мы все ходим в белом и пушистом или в белом и глянцевом, а через любовь, через благодеяние, через милость.
Как связаны суд и милость? Павел говорит, что милость превозносится над судом. Эта мысль сохранилась не только у Павла. В Талмуде Раби Йоханан говорит, что Иерусалим был разрушен за то, что в нём судили судом Торы. «Что плохого, что в нём судили судом Торы?» – спрашивают ученики. «Каким судом, по-вашему, должно было бы там судить?» И Йоханан говорит, что проблема была в том, что судили по Торе, по букве Закона, а милости не проявляли. Милость не превозносилась над судом. Божья справедливость в том, что милость превозносится над судом. Талмуд говорит, что когда какой-то человек говорит о других хорошо, то и ангелы небесные говорят о нём хорошо. Все ангелы небесные, в том числе и тот самый клеветник. Так, через добрые мысли о людях мы достигаем добрых мыслей и добрых судов для себя, как Йешуа говорит: «Каким судом судите, таким и будете судимы».
Меня спросят: «Ну, Алекс, ты, конечно, мастер говорить, а вот как на практике?» На практике есть хороший способ. Если вы посмотрите на человека злого, на человека, который делает вам зло, представьте его себе таким, каким его задумал Всевышний увидеть в Царствии. Всевышний любого человека, которого сотворил, планирует увидеть в Царствии. И когда вы представите это, посмотрите и поймёте, что это как потерянный кошелёк. Вы нашли кошелёк, а в нём визитка хозяина. Вы его вернёте человеку, потому что нечестно брать чужое. И даже можно расстроиться из-за того, что какой-то человек потерял кошелёк и теперь ищет его. Точно так же мы можем возвращать Всевышнему эти души. Если мы сделали всё, что выше уже сказано, то первая мысль, которая у нас возникает: «Как же жалко, что этот человек (нет, не жалко, что он нас обидел, не жалко, что на ногу наступил), как жалко, что он потерян сегодня для Всевышнего. Как важно Всевышнему этого человека вернуть». Это очень высокая планка, но, в общем-то, Павел говорит нам об этом, и Йешуа учит нас именно этому. Именно к этому мы должны стремиться.
Хотя мы должны понимать и другое, что наше окружение должно быть чистым. То есть, помогая этим людям, заботясь об этих людях, мы должны иметь свой дом чистым и собрание своё чистое, и нужно как бы оберегать себя от зла. Поэтому так, собственно, и говорится: «После второго-третьего убеждения – оставляй». То есть нужна забота, нужно проявление заботы, и мы что-то посеем. Но тут может ещё подвести наше желание всё самим исправить, хотя исправляет, собственно, Всевышний. Поэтому два-три раза, десять раз, двадцать раз, но оставляем.
Ближнему мы прощаем до семижды семидесяти раз, это среди тех, кто с нами стоит на пути. А вот тех, кто не стоит на пути, зовём, проповедуем им два-три раза. И после этого (есть такое понятие, как тайм-менеджмент – управление временем) мы должны двигаться дальше, надеясь, что посеянное нами взойдёт. И есть такие свидетельства, что посеянное всходит даже через много лет после того, как посеяно.
Итак, мы говорили о сердце, и о том, как сердце сделалось праведным (справедливым), и о том, что справедливость (праведность) в нынешнем проявлении – это любовь.
Следующая очень важная часть одежды – это авне́т (кушакили пояс), и он связан с помышлениями человека. В еврейской традиции находим, что кушак, пояс отвечает за волю, за наши желания, за помыслы, за то, насколько мы вообще стремимся к своим целям. То есть, можно сказать, что это наш как бы «бензин». Насколько у нас воли, сколько запаса, сколько сил есть, столько мы способны вложить в наше действие. Мы можем черпать силы из разных источников. Деньги, например, – это тоже сила. Поддержка близких людей – тоже сила. Представьте себе, как спортсмену, который бежит на стадионе, или футболистам важна поддержка зрителей, болельщиков. Они об этом часто говорят. Мы же не ищем славы человеческой, не ищем людской поддержки, а препоясываемся поясом правды. Он покрывает живот и одновременно связан (привязан) с хитоном, о котором мы поговорим ниже.
Итак, авне́т покрывает живот и позволяет нам выбирать, в чём источник нашей силы, где мы ищем поддержки, значит ли для нас, что люди о нас думают, или что правительство думает о нас, или что зрители думают о нас. Павел, например, свидетельствует о себе: «Я не ищу поддержки других людей. Я не думаю, что люди думают обо мне. Мне важно, что Всевышний думает обо мне!» Павел также говорит: «И всё могу в усиливающем, в ускоряющем, в укрепляющем меня Йешуа!» То есть я всё могу, когда Он – моё «горючее», когда Он – моя сила. Вот это свойство служения коѓена, когда стоит вопрос, что он выбирает, что для него источник жизни?
Источник жизни для коѓена – это эме́т (истина), это понимание того, что истина одна является печатью Всевышнего. Слово истина на иврите начинается с буквы а́леф и заканчивается буквой тав. Она охватывает всё: от а́леф до тав. И буква мэм между ними, с которой начинается слово ма́вэт (смерть), позволяет смертному стоять (находиться) в истине. Эме́т – это раскрытие Божественной истины на земле, и ею Павел советует препоясать чресла. И это важно, чтобы источником нашего служения был Всевышний. Мы можем смотреть на восторженные глаза тех, кто нас слушает. Это приятно. Но мы прежде всего должны искать того, чтобы обрести милость в глазах Всевышнего. На иврите слово понравиться до сих пор означает найти милость (лимцо́ хен). И мы пытаемся обрести милость в глазах Всевышнего всем своим служением.
Коѓен входит в Святая Святых в авне́те (кушаке), чтобы обрести милость. И этот авне́т (кушак) тоже один из элементов искупления. Он искупает помыслы, мысли человека: «А что этот думает обо мне? А что тот думает обо мне?» и так далее.
В учении Павла это связано с щитом (маге́н) веры, который мы берём с собой. Почему щит? Щит – как бы пассивное оружие. Щит ни на кого не может напасть. «Щит, – говорит Павел, – отражает стрелы сатаны, противостоит сатане». И какая же здесь связь веры и воли? Послание к Евреям (11:1), как мы знаем, даёт знаменитое определение веры: «Вера есть осуществление ожидаемого, уверенность в невидимом». Уверенность в невидимом – это когда мы ещё не видим план Божий осуществлённым. Наши оппоненты говорят нам: «Вы утверждаете, что Машиах уже пришёл. Где же волк, который живёт с ягнёнком? Где победа мира на земле? Где всё это? Волки с ягнятами по-прежнему не дружат, и поэтому вера ваша – тщета!» Но мы уверены, что путь Йешуа приведёт нас к тому, что наша вера окажется правильной. Как человек, который верил, например, в полёты в космос и вкладывал в это всю свою жизнь, всю свою душу, конструировал всю жизнь проекты космических кораблей и даже умер, не увидев проект свой осуществлённым, но его проект осуществился. Люди мечтали о полётах, люди предсказывали открытие каких-то элементарных частиц. Почему они посвящали жизнь чему-то, чего они ещё не знали? Потому что они верили. Они верили в то, что это может осуществиться.
Были и люди, вера которых оказалась тщетой, например, которые исследовали несуществующее вещество флогистон, от которого якобы происходит огонь. Были люди, которые писали диссертации и исследовали предполагаемую возможную растительность на Марсе, а оказалось, что на Марсе растительности нет.
Но вера – это то, что нами движет. Если истина – это наше горючее, то вера – это наш двигатель, это наш мотор, который нас везёт. И этот мотор, преодолевая силу трения, защищает нас, наше движение от всевозможных препятствий. Когда мы верим, когда мы видим цель и стремимся к этой цели, и двигатель – наша праведность, то наша вера оставляет все сомнения. Все, кто говорит: «Да ничего не получится, да зачем ты отдаёшь туда деньги? Лучше бы себе купил что-то! Да зачем ты по воскресеньям ходишь в церковь, по субботам ходишь в общину? Зачем ты вообще это делаешь? Лучше бы ты посидел в домино с мужиками поиграл, пиво бы попил, хоть какое-то удовольствие было бы. Зачем ты водишься с этими бомжами? Зачем ты делаешь это? Зачем ты делаешь то?» Мы ведём себя нерационально в глазах мира, потому что мы строим что-то, что ещё невидимо. В каждом своём действии мы не просто совершаем действие – мы частично исполняем Божественный замысел. И это исполнение замысла приводит нас к тому, что мы движимы верой, мы строим то, что нам Бог повелел строить, ещё не видя своё построение.
Мы живём очень короткое время. Чуть больше двух тысяч лет прошло со дня воскресения Йешуа, и мы сегодня видим, что Евангелие проповедано по всем народам. От крайнего российского севера до Папуа-Новой Гвинеи, до юга Австралии дошла Благая Весть. Всё это делали люди, которые двигались верой.
И коѓен тоже двигался верой, жил в этом, совершал своё священнодействие. А это очень страшно – находиться в Святая Святых. Коѓен гадоль предстоял за народ, предстоял за его праведность, веря, что существование Израиля, что весь Божий замысел не напрасен и что в этом нужно стоять, через это происходит искупление народа.
И мы должны помнить (опять-таки мы начинали с этого), что всё в Храме не связано с одним человеком. Мы тоже не сами по себе. Каждый из нас – часть тела Йешуа. И в теле Йешуа, если какой-то орган заболел, какой-то орган не выполнял свои функции, тогда всё тело будет несущественно. Каждый из нас находится потенциально в этом Святая Святых, в коѓенском одеянии. Поэтому наши действия (мы не маленькая мышка, которая справляет нужду в море и говорит: «Тут и моя доля теперь») реально способствуют осуществлению Божественного плана. И вера позволяет нам тратить силы на то, чтобы строить невидимое, чтобы сказать словами Маяковского: «Через четыре года здесь будет город-сад!» Может быть, через тысячу лет здесь будет мир, в котором Бог будет Единым и абсолютным Властителем, и каждое колено преклонится перед Ним, каждый народ преклонится перед Ним. Вот эта вера движет нас. И для коѓена – это служение народу, то, что не заставило его бросить всё и сказать: «Уйду я на пенсию, буду сидеть и перечитывать труды Сенеки». Что его заставляло входить в Святая Святых? Вера в то, что его служение не напрасно, всё, что он делает, не напрасно. И вот это то, что символизировал авне́т.
Следующий, предпоследний уровень – это михнаса́им (штаны). По-русски – брюки, джинсы, юбка. То, что прикрывает, скрывает наши половые органы и искупает, соответственно, разврат. Сама Тора говорит, что штаны созданы для прикрытия нашей наготы, а разврат на иврите называется открытие наготы. Прикрытие наготы искупает раскрытие наготы. Коѓен гадоль предстоит за народ. Причём, принеся жертву, он уже вошёл в Храм. И мы помним, что у нас есть совершенный Коѓен гадоль, который стоит со своей кровью, но стоит-то он в тех же самых коѓенских одеждах, только в небесных коѓенских одеждах. И для прикрытия наготы, для прикрытия гилу́й райо́т (открытие наготы) существует покрытие наготы. Все помыслы нехорошие, все блудные мысли, которыми нас искушают, – всё это связано с прикрытием наготы.
Но в глобальном смысле речь идёт не только о блуде. Йешуа ставит нам очень-очень высокую планку. Он говорит о том, что в грядущем мире все будут как ангелы: не женятся, не выходят замуж. И это не значит, что сегодня нужно всё побросать и уходить в монашество. Монашество, возможно, – путь для тех, кто его выбрал. И я никому не советую спешить, и никого не подвигаю на этот путь, и сам нисколько не стою на этом пути. Сегодня нам лучше иметь свои семьи и управлять своими семьями. Но нам не дано совершать разврат даже в собственной семье. Я скажу сразу, что между супругами дозволено всё, что не обижает кого-то из супругов. Никто да не скажет вам: «Так не делайте! Этак не делайте!» И вообще, никто да не лезет в эти дела. Но всё, что вы делаете, делайте с пониманием, что вы любите друг друга не плотской любовью, что вы живёте вместе, потому что Бог дал вам друг друга, потому что вы друг другу даны Богом. И заповедь любви к ближнему прежде всего проистекает из заповеди любви ко Всевышнему. Сначала написаны пять заповедей отношений Бога и человека, а затем – пять заповедей отношений между людьми. Всё, что вы делаете, должно совершаться в святости. Это касается не только постельных дел, это касается совместного (или несовместного) приготовления ужина, работы, ухода на работу, воспитания детей и так далее, именно налаживания порядка, мира в семье. Опять-таки, никто да не скажет вам: «Почему вы живёте так или почему вы живёте иначе?», если есть согласие и мир в семье. Стояние ваше – перед Всевышним, и поэтому всё, что делается в святости, делается в святости. И Павел говорит о том, что наша половая жизнь должна быть в святости.
И самое последнее, о чём мы говорим, – это обувь. Обувь – это наша готовность благовествовать. Если мы сравнили уже что-то с горючим, что-то с мотором, то обувь – это ключ зажигания. «Зачем оно нам вообще всё нужно?» – спросите вы. «Я хожу на работу, зарабатываю деньги, содержу семью, хожу в свою общину по субботам, мы изучаем Тору (или по воскресеньям хожу в церковь, и мы слушаем проповеди). Зачем мне нужно куда-то идти и благовествовать?» Готовность благовествовать опять-таки проистекает из любви к Творцу. И важно понимать, что этот мир несовершенен и что Творец поручил нам делать этот мир совершенным, Он доверил нам стать Его сотрудниками. Он, конечно, легко мог сделать так, что мир стал бы совершенным сам собой, чтобы он даже не сломался, не перестал быть совершенным. Но Бог избрал нас для того, чтобы этот мир делать совершенным. Ощущение этого призыва, боль за несовершенства этого мира и радость возможности сделать этот мир совершенным – это огромная радость быть сотрудниками Творца. Я знал одного человека, которого приняли на работу в Google. Он радовался, чуть ли не до потолка прыгал, потому что Google – это хорошие возможности для заработка, прекрасные условия работы и так далее. А тут нас приглашает на работу сам Творец, причём не требует от нас прислать Ему автобиографию или резюме, не просит нас пройти какие-то экзамены, хотя экзаменов будет много. Он говорит нам: «Приходите ко Мне на служение, Я могу дать вам поручение. Идите и превращайте весь мир, делайте из всего мира учеников!» Это наш ключ зажигания, это то, что нас двигает, то, куда мы, собственно, хотим поехать. Иначе и заводиться не стоит.
В коѓенском одеянии то, что связано с внешним миром, – это меи́ль и кто́нет. В еврейской традиции они искупают два очень взаимосвязанных греха, поэтому их объединили в одно – это злоречие (лашон- ѓара) и кровопролитие (шфиху́т дами́м). Злоречие, понятно, что такое. Но почему оно связано с кровопролитием? Потому что, когда мы оскорбляем человека, когда мы говорим о человеке худое, многие люди краснеют. И, когда человек краснеет, его кровь словно выливается изнутри наружу. Поэтому мудрецы связали злоречие и кровопролитие вместе. Когда мы стыдим человека публично, когда мы ругаем человека публично, когда мы говорим злое о человека, заставляя его краснеть, мы тем самым как бы проливаем его кровь. А первое пролитие крови, произошло не тогда, когда Каин убил Ѓевеля, а когда Адам съел от плода, и сказано: «Смертью умрёшь». Вот эта внешняя одежда искупает грех Адама, искупает всю греховность этого мира. И против греховности этого мира, против нечистоты этого мира, как мы уже говорили, и есть наша война. Война и внутренняя, и внешняя. И прежде всего, конечно, как мы видели из одежд, это борьба внешняя. Когда мы сотворили всё это, то мы в обуви готовности благовествовать можем «завести» нашу «машину», «завести» себя и пойти служить Всевышнему. Вот такая непростая у нас получилась беседа о коѓенских одеждах, об одеянии верующего и, соответственно, о дресс-коде.