Перейти к содержимому

О белых и черных дырах ……

О белых пятнах, черных дырах и объективных библеистах

Гади Поллак

( Cерия «Наброски из-за угла«)

Большое спасибо всем, кто принял участие
в опросе. Подведя итоги, автор принял
решение не прекращать «диалог», но и не давать
его слишком частыми дозами порциями.
Оставайтесь с нами.

 В ходе прошлого обсуждения наш уважаемый оппонент заявил, что верит библеистам больше, чем нам — по причине их компетентности.

А заодно поинтересовался, а не подозреваем ли мы ученых в «заговоре против Торы»?

Давайте проверим, есть ли основания для такого доверия и нет ли действительно какого-нибудь «заговора».

Каждое положение из приведенных ниже можно развить в отдельный пост. Чуть более подробно можно обсудить в комментах.

Я честно старался быть кратким, насколько это возможно и все равно — получилось много букв и многие доводы упомянул «на одной ноге». Поэтому — пожалуйста, читайте внимательно.

                                                                          1. Исследования «снаружи»

Как-то раз мою племянницу (говорящую по-русски с сильным ивритским акцентом) спросили, знает ли она, кто такой Пушкин? Она ответила: «Это который за всех всё делает?». Пойди объясни девочке, не впитавшей русскую культуру и ментальность, что мамина фраза «А убирать Пушкин будет?» не имела своей целью проинформировать ее о роде деятельности этого человека. Смею вас уверить, что исследователи русской словесности из Пенсильвании тоже не смогут до конца понять значения этой фразы.

Если через 500 лет какой-нибудь исследователь на основании миллионов бутылок, найденных в раскопках под Вяткой, предложит теорию о том, что в Древней России водку использовали в качестве горючего для автомобилей — его теорию начнут проверять «на вшивость«. Проверка даты изготовления укажет на неимоверные количества продукта, производимые за год. На основе вывода, что такое предложение несомненно должно было следовать спросу — а никакое другое потребление синтетического продукта в таких количествах невозможно — гипотеза получит предварительное подтверждение. Противники теории попытаются ее опровергнуть, апеллируя к тому факту, что все автомобили, найденные на территории Древней России, работали на нефтепродуктах. Будет проведено дополнительное исследование, которое установит, что все найденные в раскопках автомобили были произведены за пределами России или скопированы оттуда же. Что никак не исключает возможность существования коренных российских моделей, работающих на водке (что, супердержава не выпускала собственных автомобилей???). Где они? Найдут. Обязательно найдут. Версия будет принята в качестве теории — не больше. А еще через 100 лет, в течение которых противники этой теории так и не предложат сколько-нибудь убедительного объяснения неимоверному количеству найденных бутылок (к которым добавятся еще бутылки из раскопок под Москвой и в Зауралье) — теория займет почетное место господствующей версии. Люди, далекие от академических кругов, будут считать ее истиной в последней инстанции, забыв о том, что это — всего лишь теория. А последняя находка древнего автомобиля, переделанного с бензина на газ, будет объявлена «недостающим звеном» и полным её подтверждением: если древние россияне переводили свои автомобили с одного вида топлива на другой — значит, все водочные автомобили со временем были переделаны в бензиновые, отсюда и отсутствие водочных машин в археологических раскопках. И только русский мужик (при условии, что к тому времени он еще будет существовать), послушает, усмехнется — и пойдет применять «горючее» по прямому назначению.

Пожалуйста, внимательно: я конечно, утрирую. И я не о теории эволюции, если кто не понял. Я о невозможности докопаться до настоящего понимания культуры, не находясь «хорошо внутри» нее.

Попытки заполнить «белые пятна истории» заслуживают уважения. Часто они попадают «в десятку». Но на основании этих попаданий нельзя судить обо всех без исключения результатах. «Наука» — не волшебное слово. Такая «субъективная» наука, как история — тем более. И этому есть ряд причин. Попробуем рассмотреть некоторые из них.

Когда приходит конец какой-либо цивилизации (что делать — ничто не вечно, почти … ), и ее культура пропадает под слоями истории — образуются «провалы». Особенно, если пропавшая цивилизация не имела письменности, не вела летописи или находилась на задворках политической карты того периода. Но даже в случае многочисленных находок, рассказывающих о жизни пропавшего народа — остается обширное поле для деятельности историков. Таких белых пятен (или черных дыр — как угодно) довольно много — по числу исчезнувших народов (причем для появления «пятна» совсем не требуется физического исчезновения нации — вполне достаточно смены религии и, как следствие — изменения культуры и ментальности).

Но все то время, пока культура продолжает существовать — у нее есть то, что называется «исторической памятью». Русские знают о Петре I, Степане Разине и Гришке Распутине не из раскопок, а французы о Людовике XIV — не из письменных свидетельств. Цепочка передачи информации от отца к сыну сохраняет в памяти народа впечатления о центральных событиях и выдающихся личностях. Раскопки в таком случае могут что-то уточнить, выяснить детали, но никогда они не могут служить единственным и основным источником информации. И если завтра из-под земли вытащат свидетельства, сообщающие, что татарское нашествие — фикция, никогда не имевшая места в истории — стереть память о монгольском иге из народа, из его пословиц и культуры не удастся.Пока существует народ, его культура и традиции — исследователям приходится увязывать свои находки с его исторической памятью.

                                                                              2. Объективные причины

Когда в конце 19 века, с развитием политических и гражданских свобод, наука получила мощный толчок в развитии — естествоиспытатели воспылали уверенностью, что теперь решение всех проблем и загадок — лишь вопрос времени. А когда изобретения, основанные на последних исследованиях, начали входить в повседневную жизнь — энтузиазм и вера во всемогущество человеческого разума перекинулись на широкие массы. В век пара и телеграфа ученые превратились в элиту общества и заняли место, которое до того отводилось церкви.

Но прошло сто лет, научные теории сменяли одна другую (при этом — каждая объявлялась единственно верной и самой-самой последней), вопросы, возникающие после каждого открытия, давали все больше поводов задуматься о невозможности объяснить всё-всё-всё, а проблемы росли, как снежный ком. В конце концов было признано, что наука не может (и, вероятно, никогда не сможет) ответить на все поставленные вопросы и что в этом — ее величие. Но место, когда-то занимаемое церковью, осталось учеными занято прочно. В научных кругах — идеалистов сильно поубавилось, но народу об этом сообщить забыли

Среди историков — возможность наличия других объяснений найденным фактам, а также  очевидность случайности и выборочности многих находок, как и периодической подмены объективного анализа элементарными «веяниями времени» и политической конъюнктурой — не вызывает сомнения. Но человек с улицы уверен, что «историки доказали«. То, что каждый раз они «доказали» именно то, что необходимо оратору — никого особо не смущает. В конце концов — какая разница, имела ли Катастрофа европейского еврейства заявленные масштабы, или это все еврейские выдумки, главное — «что мы можем с этого иметь из этого учить?»

И никакие шатания, зигзаги и пересмотры взглядов на те или иные исторические события не поколебали веру обывателя в «истинность последней модели».

Потому как — в свое время еще церковь приучила его, что в вере сумлеваться грех лишние вопросы задавать не стоит.

                                                                                     3. Железная цепь

 Идеи о «всеобщем равенстве», распространившиеся после французской революции, не могли не зацепить научные круги. Чтобы объяснить причину слишком бросавшейся в глаза разницы между культурным уровнем разных народов, историками был выдвинут тезис об обязательном прохождении всеми нациями стадий общественного строя: первобытно-общинный-рабовладельческий-феодальный-капиталистический (-социалистический-коммунистический). Попытки вогнать «отсталые» народы в эту схему и помочь им «побыстрее нас догнать» предпринимаются по сей день. Но, чем дальше — тем яснее становится, что то, что прошла Европа — не подходит для Африки и БВ. Нет и не может быть единой схемы развития народов, слишком много факторов влияют на историю каждого из них. 

И каждый — в чем-то уникален. 

Ни один представитель народов мира не будет оспаривать этот факт. Кроме некоторых евреев, которым страшно не нравится их собственная уникальность. Они готовы признать наличие загадочной русской души, особого пути развития стран Африки и ни с чем не сравнимую оригинальность китайской философии. Но упаси вас Б-г заикнуться при них о еврейской уникальности. Ну да ладно.

Так в чем же состоит уникальность еврейского народа?

А состоит она в том, что по общепринятым меркам — народом мы не являемся. Нас не объединяет ни общий язык, ни общая ментальность, ни фольклор, ни кухня, ни даже ареал обитания. Нас объединяет только одно — традиция Торы. Нет «исламского народа», так же, как нет «христианского». Нет «французской религии», как нет и «арабской». Но есть еврейский народ и еврейская религия. Жизнь евреев — от булочника до банкира, во всех странах — от Африки до Англии — всегда была подчинена Торе. У нас нет разделения на «служителей культа — хранителей веры» и «мирян», с которых требуется периодически посещать молельню и пару раз в год поститься.

У нас передача Торы осуществляется «по полной» — от всего поколения — всему следующему. Вся жизнь пропитана заповедями насквозь — сон, одежда, прием пищи, бизнес, воспитание, образование, межличностные и семейные отношения. И это — не считая ежедневных «ста благословений», изучения Торы и ежемесячных праздников, которые все без исключения связаны с традицией. Еврейский сапожник всегда был прежде всего евреем Торы, и лишь по совместительству — сапожником. Весь наш «фольклор», традиции, интересы — всегда крутились вокруг Торы. Тора связывает евреев намного сильнее, чем коррида — испанцев или традиционная кухня — итальянцев.

Интенсивность передачи традиции возведена у нас в ранг «культа» («Только берегись и береги очень свою душу — чтобы не забыл ты то, что видели твои глаза, чтобы не пропали они из твоего сердца все дни твоей жизни — и рассказывай об этом своим сыновьям и сыновьям сыновей» — Тора в очень редких случаях говорит «очень»). Это не «рассказать внучку сказку о татарине». Это строго регламентированные, обязательные для всех действия, которые производятся сотни раз в день. Из-за традиции ранних браков — каждое звено этой цепи захватывает четыре, а то и пять поколений: прадед «контролирует» передачу правнуку отцом и дедом всех деталей.

И результаты — беспрецедентны. Нам известна вся цепочка передачи традиции — кто от кого принял и кому передал. Мы знаем все параллельные линии и все тупиковые ветви. И не просто по именам. Личные сведения, факты биографий, внешние особенности, родственные связи, контакты с выдающимися личностями других народов и исторический фон жизни всех лиц, руководящих передачей традиции — известны нам во всех подробностях на протяжении всей цепочки.

Точность передачи гарантирует доверие к полученной информации. Кроме «системы защиты» от изменений (о ней — позже) — существует жесткий механизм отторжения всего, что вызывает малейшее сомнение. Нам точно известно — где, когда, кем, и при каких обстоятельствах были приняты все раввинские постановления. Всё, что мы не получили по цепочке — даже обязательный к исполнению закон Торы — теряет свою актуальность: мы не пользуемся сегодня голубой нитью в цицит по той простой причине, что источник краски был утерян, и мы не получили его по цепочке (и, несмотря на то, что некоторые утверждают, что нашли тот самый хилазон — мы им пользоваться не собираемся). И даже встретившись, наконец, с йеменскими евреями, сохранившими признаки кошерных «арбе» — мы не едим их. По той же причине: мы не получили это по цепочке от прошлых поколений. Перестраховка? Может быть. Но она гарантирует точность передачи традиции, а это для нас — главное.

Объективность передаваемой информации также не вызывает сомнений. В отличие от летописей других народов (согласно которым их руководители были воплощением силы, храбрости и добродетели) у нас нет ни одной известной личности, об ошибках которой нам не сообщилa бы традиция. Этой участи не избежал никто из величайших представителей нации — Авраам, Моше, Аарон, Давид, Шломо. Даже Хашмонаим — коэнам, освободившим Израиль от греческого владычества — предъявляется обвинение в незаконном присвоении власти. Претензии предъявляются не только к отдельным людям. Иногда обвинения выносятся в адрес целого поколения. У кого еще есть подобный «мазохизм» — передавать из поколения в поколение позор предков? С другой стороны — наши источники не боятся сообщать нам о добродетелях, присущих врагам: Ишмаэль сделал тшуву, Эсав исключительно усердно исполнял заповедь почитания родителей, Ирод отреставрировал Храм и т.д.

Если верить летописям народов мира — они все произошли от богов и героев, а на полях битв никогда не терпели поражений. Мы же — не только помним все наши поражения, но и ведем свою родословную от рабов в Египте. Неужели это — все, что мы смогли сочинить? Нет, просто это — правда. И мы ее бережно храним и так же бережно передаем детям.

Мне очень жаль разочаровывать историков, но факт остается фактом: господа, в нашей истории мы не оставили для вас ни одного белого пятна (а значит — никакой возможности для

всевозможных теорий, спекуляций и полета мысли). Извините. 

Так что, с точки зрения объективного исследователя, единственный «недостаток» имеющейся у нас информации — это то, что она находится у нас в руках, а не найдена в земле.

Кстати, об объективности:

                                                                                    4. Субъективные причины

 Когда мы готовили к печати «Агаду«, рав Мордехай Нойгершель написал для книги исторический обзор. Среди прочего, там было упоминание о камне из Эль-Ариш — и я решил. что неплохо бы поместить в книгу изображение этого камня. Я позвонил двоюродной сестре моего папы, которая работала заведующей библиотекой института Вайцмана, и спросил, нет ли у них книги с изображением камня из Эль-Ариш. Она ответила, что нет, но у них часто бывает один из ведущих египтологов Израиля — у него точно должно что-то быть. Получив его телефон, я сразу же набрал номер:

— Здравствуйте, я хотел бы получить изображение камня из Эль-Ариш, если можно. Мне для работы…

— Какого камня?

— Камня, найденного в Эль-Ариш.

— Я ничего о таком не слышал. Я дам Вам телефоны наших ведущих специалистов по Древнему Египту и исследованиям ТАНАХа — они должны знать.

Получив еще 4 номера, я стал звонить. Двое из ведущих специалистов (я не буду называть имена, по понятным причинам) не знали, о чем я говорю. Третий сказал, что о чем-то таком слышал, но ничем не может помочь. А еще один дал мне дружеский совет: «Этот камень и вся шумиха вокруг него — спекуляция религиозных (хорошо, что он не видел меня через телефон). Если Вы, молодой человек, претендуете на серьезное исследование — забудьте об этом камне».

Это уже было интересно. Если бы не этот совет — я бы плюнул на неуловимый камень и поместил бы на злополучную страницу какой-нибудь египетский барельеф. Но теперь во мне проснулся охотничий азарт. И я стал искать. Я нашел изображение (довольно качественное) этого камня на сайте исторического факультета какого-то американского университета. Как оказалось, скандал, разгоревшийся вокруг находки, был связан с тем, что текст, высеченный на камне, был процитирован в книге Эммануэля Великовского «Миры в хаосе» в качестве подтверждения еврейского Исхода со стороны египтян. После волны оскорблений, судебных процессов и личных нападок — версия Великовского была отвергнута (несмотря на то, что официального опровержения, насколько я понял, нет до сих пор), автор объявлен «не из наших», а камень — забыт. Доступ к нему сегодня закрыт.

Меня, если честно, мало волнует вопрос «А не подтвердили ли египтяне свою гибель в Красном море?», и так же мало беспокоит — прав ли Великовский. Меня интересует, почему ведущие египтологи и библеисты отмахиваются от археологической находки, не объяснив мне, человеку малограмотному, причины такого «игнора»? Я далек от мысли, что это «заговор». Это — всего лишь настроения в научных кругах. В этих кругах (как и в любых других) дуют ветры строго определенного направления. То, что широкий разброс мнений среди ученых — явление редкое, подтверждает хотя бы факт очень однородной политической ориентации, присущий академической среде. Ну не может быть среди такого количества людей такого однообразия мнений. И если в будущем упоминание о Катастрофе, например, будет считаться неполиткорректным (а к этому все идет) — то не сомневайтесь, для «теории Катастрофы» найдутся тонны опровержений (тем более, что они и сейчас уже имеются). А спустя какое-то время утверждение о том, что Катастрофа имела место — будет объявлено «верой», не подтвержденной никакими доводами. И никто ничего не сможет доказать.

Так вот, дорогие мои, вопросы истории не решают большинством голосов. И поэтому утверждение о том, что «большинство ученых придерживаются мнения» — свидетельствует лишь о настроениях, царящих в мире науки. Причины этих настроений просты и понятны: война науки против церкви давно закончилась, но эта война в свое время задала «направление ветра». А ветер дует против церкви. Очень легко и приятно бороться с теми, кто «не в теме», с теми, кто не имеет цепочки передачи информации. Ну, так я ж не против. Боритесь себе. 

Но если вам удалось рассечь паутину их традиции бритвой ваших аргументов — не стоит бросаться с этой бритвой на нашу якорную цепь. Не поможет. 

Я ни в коем случае не обобщаю и не подозреваю всех ученых в том, что они придерживаются господствующей точки зрения из-за шкурных интересов (быть «in», свободно продвигать свои идеи и не слыть чужаком среди коллег). Но попытка с нахрапу загнать еврейскую историю в привычные рамки других народов — это рудименты идеи «всеобщего равенства» и полное игнорирование факта уникальности каждого народа (о чем было сказано выше).

А теперь — еще немного внимания: мы ни в коем случае не против ученых (חכמה בגוים — תאמין), но и бездумно преклоняться перед ними не согласны. Так же, как мы не преклоняемся ни перед кем. Священная корова — не еврейское животное. Реального места, которое наука занимает в нашей жизни — вполне достаточно, чтобы относиться к ней с должным уважением.

Подведем итог всему вышесказанному:

1. Невозможно объективно исследовать какую-либо культуру, не побывав глубоко «внутри».

2. Научные исследования не претендуют на истину в последней инстанции, а ученые — на звание пророков. Им свойственно ошибаться.

3. В еврейской истории нет белых пятен. Вообще.

4. Мы не подозреваем научные круги в «заговоре против Торы», но это не означает, что ученые неподвластны «веянию времени» и собственным интересам.

И поэтому все случаи подтверждения библеистами, историками и археологами (то есть — людьми «снаружи«) фактов, упомянутых в Торе — не добавляют ни на грамм к степени достоверности информации, полученной нами «по цепочке».

В случае же «обнаружения» ими «фактов, противоречащих Торе» — проблема у них 

Источник: http://toldot.ru/blogs/gpollack/gpollack_647.html